В большинстве случаев — работы это предсказуемо дерьмовые.
Но стоит помнить о том, что не менее предсказуемо дерьмовым оказывается большинство картин в принципе, в том числе написанных традиционными методами и в традиционной манере — из чего можно сделать вывод, что, возможно, вопрос материала как такового не столь значим.
Расширение художественного инструментария массово началось в начале 20-го века, когда всех, условно говоря, задолбало — мир уже полвека весь состоит из угля и стали, а скульптурить, видите ли, можно только из мрамора. Материалы ведь изначально выбирались из баланса технических свойств и легкодоступности, а уже потом обросли культурным контекстом.
Так что художники начали использовать материалы своего времени: железо в эпоху индустриализации, алюминий в эпоху космической эры, и точно также были приспособлены картон, газеты, битая посуда, силикон, дёготь, всё что угодно. Не то чтобы раньше эти материалы не имели своего содержания — всё, что хоть раз использовалось, уже неизбежно его имеет — но раньше это были низшие материалы низших занятий, и о них говорить не имело смысла. Теперь просто наступило время, когда пришлось начать говорить о низшем.
Телесные жидкости не стали исключением. Во-первых, это наша каждодневная реальность. Во-вторых, за пределами устной традиции, она обходится массовым умолчанием. А комбинация общего, наполненного и нераскрытого — привлекает невероятно.
Другое дело — что по сей день мало кто чего интересного с этим сделал. И вот почему.
Вот есть Манцони, увековечивший себя продажей "говна художника" в консервных банках.
Есть венский акционизм, и в частности потрясающий человек Герман Нич, исследующий тему религиозного ритуала, и для этого разыгрывающий масштабные представления — с кровью, агнцами, жертвоприношениями и распятиями — и которую он потом дополнительно адаптировал в живописи.
Есть Марк Квинн, который как-то отлил бюст из собственной замороженной крови.
Есть Крис Офили, создатель чёрной Девы Марии из вырезок из порножурналов и слоновьего помёта. Работа на тему, распространённую среди чёрных художников, родившихся в белых странах — разобраться с собственными африканскими корнями и преломлением в них христианской темы.
Есть Пит Догерти, пишущий картины собственной кровью — безо всякой задней мысли, кроме sex, drugs & rock'n'roll.
Ну и есть Милли Браун, которая блевала на холсты покрашенным молоком, поскольку ей хотелось сделать что-то при помощи собственного тела, никак при этом не контролируя процесс.
Если посмотреть на эти несколько примеров, видно разброс не только сугубо культурных контекстов, ежели таковые имеются, но и очень разные результаты.
Работа Манцони — одноразовая шутка, кроме которой он ничего больше в этой жизни не сделал. Работа Нича — лютый хардкор, до которого никто в списке и на выстрел не подойдёт, но от неё у нас есть только документация. Работа Квинна — очень впечатляюще выглядит, но отсутствие внушительной глубины её предаёт. Работа Олифи — прекрасная сама по себе, но под толщей вызванного ей скандала оригинальную тему почти не видно. Работы Догерти — тупы как молотильня, но они во-первых совершенно честны, а во-вторых, действительно офигенно выглядят. Работа Браун — не привлекает ничем.
Так что одной гребёнки не выйдет — кто бы мог подумать! — и дело оказывается не в материале, а в способности человека производить осмысленные работы.
А тут уже каждый, как и всегда, делает ровно столько, на сколько его хватает.