1. У стран конфликтующих всегда есть некоторый набор обид. И если вы общаетесь напрямую с человеком, который причинил много зла Вашей стране, то это чисто физически проблемно - не скатиться на мордобой, а вместо этого конструктивно о чем-то договориться. Но если Вы общаетесь не с этим человеком, а с неким посредником, то Вам становится куда проще сформулировать, каким вы видите идеальный выход, какие требования хотите выставить, на какие уступки пойти. Потому что перед Вами не обидчик, не заинтересованная сторона, а некий действительно посторонний человек. И он действительно хочет Вам помочь.
Кроме того, если две враждующие стороны начинают какие-то переговоры, то возникает вопрос доверия. Врагу можно врать. Врага можно оскорблять. Врага можно подставить. Но когда есть посредники, которые фактически просто занимаются передачей информации, сразу указывают на возможные оскорбления и удаляют их, занимаются подготовкой документов, то это способствует созданию конструктивной атмосферы и формирует некоторое доверие. Особенно если посредники не мелкие и потенциально зависящие от чьей-то воли (в посредничество Кувейта или Монако поверить сложно), а крупные и относительно беспристрастные, к которым есть доверие у обеих сторон.
- Здесь сразу несколько бонусов.
Например, у России есть несколько интересных проектов, касающихся сотрудничества с Ираном. И несколько проектов, касающихся сотрудничества с СА. Если Иран с СА враждует, то какие-то из этих проектов могут оказаться под вопросом. Во-первых, кто-то может закусить удила и заявить, что раз Россия с врагом что-то мутит, то мы с Россией проекты замораживаем. Во-вторых, СА и Иран тратят денег на вражду, и какие-то проекты могут замораживаться. В-третьих, граждане России, находящиеся в Иране и СА на этих совместных проектах могут пострадать - от терактов, от каких-то ужесточений законодательства или еще от чего… В итоге снижение конфликта, его нивелирование приводят к тому, что иранцы продолжают производить клевые беспилотники и продавать их нам (а не использовать против саудитов), а саудиты продолжают координировать с нами цену на нефть и покупать наши Аурусы.
Второй бонус - это мир. Война, даже не касающаяся напрямую нас - это всегда негатив. Кроме срыва некоторых совместных проектов из предыдущего абзаца это некоторое количество беженцев, в том числе к нам и в страны-партнеры. Это усложнение логистических цепочек. Это потеря рынка сбыта, а в некоторых случаях рынка сырья. Это макроэкономическая нестабильность. Ну, и чисто по-человечески людей жалко - это не государственная, но человеческая позиция. Кроме того, войну могут развязать с недружественными нам целями - и поэтому все значимые мировые державы вынуждены тратить много сил на разведку, а иногда и вмешиваться в конфликт. Поэтому крупные страны заинтересованы в том, чтобы конфликт потух, не доходя до фазы активных боевых действий.
Третий бонус - доверие. Если посредники действительно честно выполняют свою роль, то лидеры этих стран склонны им доверять. Условно, иранские лидеры в этом случае видят, что русские дипломаты действительно хотят снизить накал ситуации в регионе, честно предпринимают действия в поиске какого-то приемлемого для Ирана выхода. И если это так, то в случае других вопросов (вроде экономических, образовательных проектов, посредничества в решении иных конфликтов) Ирану проще будет обращаться к России - что позволяет развивать совместные проекты, от туризма до научно-технического сотрудничества.
Четвертый бонус - политическое влияние в мире. Если Россия смогла погасить конфликт между Ираном и СА, значит, Россия это умеет. И если надо будет погасить конфликт между, условно, Южной и Северной Кореей, то к кому надо обратиться? Кроме того, если конфликт возникает между, условно, США и Ираном, то в итоге США будут вынуждены прибегать к услугам России (потому что все переговоры с Ираном через кого?), что резко снижает возможности дипломатии США и делает США "внутренне обязанными" России. И в чем-то от России зависимыми. Что снова возвращает нас в тему первого бонуса.