Между обществом (г. Москва) и гражданином заключён договор поручительства, по условиям которого гражданин обязуется отвечать перед обществом за элеватор в Краснодарском крае, которому общество передало на хранение пшеницы. Элеватор пшеницу утратил. Общество обращается в суд общей юрисдикции с иском к гражданину о взыскании убытков в виде стоимости утраченной пшеницы. Судья, ознакомившись с иском и решая вопрос о его принятии к производству суда, узнаёт ответчика (суд находится в маленьком провинциальном кубанском городке, где все друг друга знают) и вспоминает, что ответчик месяц назад погиб в автокатастрофе, о чем знает весь городок. На всякий случай судья проверяет находящийся в открытом доступе в интернете реестр наследственных дел: и действительно местный нотариус открыл после смерти ответчика наследственное дело. На всякий случай судья звонит нотариусу (своему давнему и хорошему знакомому) и уточняет – это ответчик? Нотариус подтверждает: да, это он. Суд открывает п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 № 9 «О судебной практике по делам о наследовании» и читает: «Суд отказывает в принятии искового заявления, предъявленного к умершему гражданину, со ссылкой на пункт 1 части 1 статьи 134 ГПК РФ, поскольку нести ответственность за нарушение прав и законных интересов гражданина может только лицо, обладающее гражданской и гражданской процессуальной правоспособностью». После этого судья выносит определение об отказе в принятии иска по п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ, так как ответчика нет в живых. Законно ли определение суда?