Вся проблема заключается в том, что понимать под идентичностью. Ведь по сути если провести деконструкцию идентичности, например, жителей Индии, то мы увидим, что их объединяет только религия (ибо говорят они все на разных язык, относящихся к разным языковым семьям). В Швейцарии, например, выработалась стабильная политическая идентичность в условиях многоязычия и относительного религиозного разнообразия. Ситуация в Ливане ещё более потрясающая: население говорит друг с другом на французском, не являющимся родным ни для кого, а также исповедует разные культы. Но чётко выработанные институты власти позволили ливанцам потихоньку осознавать себя в качестве единой нации в последние годы.
Говоря о евреях, здесь мы имеем дело с проблемой размывания идентичности. Веками евреи сохраняли свою общины за счёт религии, т.к. говорить им зачастую приходилось на разных языках, далеко не на одном иврите и идише. Когда религия стала не столь важной, то идея светского государства и общества нашла поддержку и у евреев, а религия для многих стала не наследственной обязанностью, но делом частного выбора. В итоге многие теперь помнят, что когда-то их предки исповедовали иудаизм, а значит этнически они евреи, но религия более не является этносообразующим явлением.
Тоже самое, вероятно, и с людьми, ставшими христианами или мусульманами из-за страха гонений. Когда гонения прекратились, то стало возможным не скрывать свои корни, но по сути возвращение к религиозным корням не представляют для конкретного человека какой-то интерес: или ему хватает того, что он крещён, или его действительно уже стала интересовать та вера, которую он исповедует сейчас.
В заключении хотелось бы добавить, что сам иудаизм весьма закрытая религия. Поэтому почти все иудеи евреи, но не все евреи иудеи.