Исключительно благодаря Льву Николаевичу — его военному опыту, позволившему реалистично провести непутевого Пьера через все опасности, и — любви к своему персонажу, в которого вложил черты своего отца. Отца, которого Толстой потерял в девятилетнем возрасте и оттого помнил смутно, и чей образ после тщательно восстанавливал по рассказам его друзей (Об всем этом он говорил своему шурину Степану Андреевичу Берсу — С.А.Берс, Воспоминания о графе Л. Н. Толстом, 1978). Мог бы автор после такой душевной работы убить его шальной пулей или, дважды ранив, как князя Андрея, дать в конце умереть на руках бывшей невесты? Тем более, что планы на Пьера и в мирное время были у него большие...