В романе Пушкина доказательств этому нет. Поведение Татьяны не было полностью самостоятельным, в том смысле, что оно было мотивировано литературой, которую героиня читала. В романе есть знаковый эпизод, где говорится о том, что она держит под подушкой модные романы Ричардсона, а ее отец не слишком интересуется кругом чтения дочери. И есть характерный фрагмент: "Она любила Ричардсона / Не потому, чтобы прочла, / Не потому, чтоб Грандисона, / Она Ловласу предпочла, / ... княжна Алина ... / Твердила часто ей о них". Речь идет о романе Ричардсона "История сэра Чарльза Грандисона", где добродетельный Грандисон противопоставлен порочному Ловеласу. А у Пушкина, не очень понятно, кому отдает предпочтение Татьяна, может быть даже Ловеласу, похожего на Онегина. Но не в этом суть. Суть в том, что история этого романа является одним из подтекстов истории, рассказанной в "Евгении Онегине" и моделью поведения героев романа Пушкина. Другими словами, можно осторожно предположить, что поступки Татьяны были в значительной степени мотивированы поведением героев, о которых она читала. Но это не отменяет того, что в романе мы видим множество подтверждений любви Татьяны к Онегину. Вспомним хотя бы второе письмо Татьяны. Спустя годы она признает, что любила его ("Онегин, я тогда моложе, / Я лучше, кажется, была, / И я любила вас; и что же? /Что в сердце вашем я нашла?").