До работы ректором я почти 10 лет работал в Министерстве образования и науки и одно время был как раз директором департамента образовательной политики, как и Сычёв - основной персонаж сериала. Некоторые эпизоды показались забавными, но далёкими от реальности. Конечно, чтобы директор департамента образования ездил на дорогом "Ровере" с водителем — такого никогда не было и не думаю, что бывает в других ведомствах. Может быть, личный, но не служебный автомобиль такого класса. Максимум, на чём ездил директор департамента, – Хендай Соната. Заместителям министра полагался Ауди.
Но это не суть. Существенно то, что любой директор департамента всегда хорошо знал систему образования, имел значительный опыт работы в школе или вузе.
Ещё из различий: такой несчастный вуз, в котором нет даже краски, чтобы покрасить колонны — это вряд ли, мне кажется, возможно. Тем более в филологическом вузе, в сфере деятельности которого так много грантовых программ по поддержке русского языка. Тотальное отсутствие ресурсов — такого сейчас, наверное, нет. Уж точно найти краску, чтобы покрасишь колонну, можно, а на которой написано «ректор чмо» — тем более. Хотя проблемы с процедурами, чтобы эту краску и оборудование купить, безусловно, есть, и эти процедуры чрезвычайно замороченные, с каждым годом становятся всё более запутанными.
Если по ректору в этом сериале судить, то стремление уладить всяческие конфликты и противоречия — оно, безусловно, есть в ректорской работе. Тут схожесть точно присутствует. Ректор всегда стремится со всеми договориться. Он балансирует между разными интересами.
Относительно прямой линии президента. Возможны ли такие заранее неподготовленные вопросы? Да, в самом деле возможны. Вспомните вопрос студентки президенту про аббревиатуру «Полицейский инспектор дорожного регулирования (ПИДР)»? Это не редкий случай, когда человек экспромтом задаёт какой-то вопрос. Но если говорить о конкретно этой ситуации в сериале, то, мне кажется, президент бы так не ответил. Он не мог бы так ответить, поскольку рискует принудить работника к труду, что чревато нарушением норм Трудового кодекса.
Что касается преподавателей филологии, то да, по крайней мере половина из них — активные борцы за справедливость, это действительно так. Причём все справедливость понимают по-разному и каждый считает себя по-своему правым. Сам бы я не стал писать никаких обращений, потому что тогда складывается ощущение, что изменить что-то можно только наверху. А мне кажется, что если проблема стоящая, то её можно решить в кругу тех людей, к которым есть доступ. И это не президент. Скажем, по проблеме с недостаточным финансированием достучаться до директора департамента можно было. Приёмы граждан регулярно проводятся, в каждом департаменте есть специалисты, работающие с людьми, которые часто пишут жалобы. Когда я был директором департамента, каждый месяц встречался с заявителями. Да и вопрос такой вряд ли бы возник. Ведь все вузы находятся в условиях нормативного финансирования – получают средства в зависимости от числа студентов, а вузы, находящиеся в исторических зданиях, всегда имели дополнительный бюджет. Поэтому если в одном вузе могут решить проблему, а в другом не могут – значит что-то не так с управлением в самом вузе. И никакой тут Сычёв не поможет.