Какие герои легенд, наподобие наших богатырей, были в других странах?

Таких героев очень много. К более ранним относятся Беовульф (англосаксонский эпос) или Кухулин (кельтский эпос), которые сражаются со всякими чудовищами.

Кухулин – это очень архаический герой, и внешность у него соответствующая: он сын бога, полубог, полугерой, он находится на той стадии, когда боги и герои связаны кровно, он сын бога Луга, бога солнца, кельтского солярного божества и сестры короля Конхобара. Он принимает некие черты своего отца. Например, когда Кухулин приходит в ярость, он, также, как и боги, принимает страшный вид (ярость, война всегда связаны с ужасом, разрушением, хаосом, смертью). У Кухулина в гневе один глаз выкатывается наружу а другой закатывается глубоко внутрь. Он становится одноглазым, выворачиваются суставы, из головы бьет кровь – зверский такой вид. Но когда он в нормальном состоянии, он весьма обходителен с женщинами, он очень красив. А чтобы выразить его особую силу, особую зоркость говорится, что у него было семь зрачков в глазах (четыре в одном, три в другом), по семь пальцев на каждой руке и ноге – это тоже выделение его особой силы, он также владеет особыми боевыми искусствами и приемами, долго учится у каких-то страшных старух-волшебниц, овладевая прыжком лосося, умением стоять на острие копья. Это все очень архаичные черты.

А есть более поздние герои, например, «Песнь о Роланде» (французский эпос) где Роланд сражается с маврами, или «Песнь о моем Сиде» (испанский эпос), где Сид тоже сражается с маврами. Ну, и Зигфрид, конечно, в «Песне о Нибелунгах» - он уже совсем былинный герой. «Песнь о Нибелунгах» развивалась долго, и поэтому у Зигфрида есть черты очень архаические. Например, он когда-то мылся в крови дракона и стал неуязвимым, его практически невозможно победить, но у него есть ахиллесова пята: когда он омывался в крови дракона, листочек упал ему на спину. Так что убить Зигфрида можно только ударом в это место. Зигфрид в сказании выступает в роли хранителя клада нибелунгов, а потом он едет свататься к принцессе Кримхильде. Здесь Зигфрид еще и рыцарь (окончательный вариант сказания складывается как раз в XIII веке), он сражается на турнирах, помогает брату своей будущей жены, Кримхильды жениться на богатырше Брюнхильде. Потом все живут мирно и счастливо до тех пор, пока не разгорается спор между королевами и не заводится некая интрига. Тогда Зигфрида, к сожалению, убивают. Прекрасного, безупречного, прекрасного Зигфрида. Его с богатырями роднит сила, неуязвимость, открытость, неспособность на подлость.

А с другой стороны Роланд, который сражается с маврами, с неверными и умирает. Он очень горд, не хочет, чтобы ему помогали и отказывается призвать помощь, он гибнет сам в бою и заставляет вместе с собой погибнуть воинов. Но он герой, лучший воин Карла Великого. Такой тоже неуязвимый. Но он, так же, как и наши богатыри, которые сражаются за Русь с иноверцами, борется с неверными, отстаивает родину и христианство.

Сид, Родриго Руй Диас, герой «Песни о моем Сиде», тоже сражается с иноверцами. Сид – это исторический персонаж, и описываются в эпосе достаточно поздние события, но, поскольку испанцы с маврами должны были сосуществовать, то отношение к иноверцам у них гораздо более мягкое, чем у французов в той же «Песне о Роланде». Если французы, завоевав город, всех, кто не согласен принять христианство, убивают, то Сид гораздо более терпим. Даже есть место, где говорится, что за Сидом, уезжающим из завоеванного города, бегут плачущие мавританки и кричат, зачем же и на кого он их бросает. Да и само слово «сид» (cid) – это арабское слово. Но вопросы веры остаются вопросами веры, и Сид, конечно, отвоевывает города у мавров.

Всех этих героев объединяет несколько общих качеств. Они все – идеальные герои, они стоят над остальным обществом, обладают невероятной силой. Их судьба, как правило, трагична. Может быть, это не очень применимо к русскому эпосу, где преобладает более оптимистичный взгляд. Но за исключением «Песни о моем Сиде», все эти герои трагически погибают – у них особая судьба, которая требует от них великих подвигов, они должны стоять на уровне этой судьбы и соответствовать ей.