Какая, на ваш взгляд, конструкция общества будет через 30-40 лет?

«Скажи, как думаешь, что будет с миром через 30 лет?»

До 2028 года этот вопрос люди задавали друг другу преимущественно на пьянках. Он занимал почетное место между обсуждением актуальных политических событий и походом в магазин за третьей бутылкой. Была, впрочем, еще специально обученная группа людей в пиджаках и свитшотах, которые отвечали на такие вопросы профессионально. Тех, которые в свитшотах, называли футурологи (их приглашали на РЕН-ТВ), а тех, которые в пиджаках, – экономисты и политологи (их звали на РБК). Впрочем, экспертно-визионерские доклады о будущем человечества – «Россия после нефти», «Секс после феминизма», «Религия после сингулярности» – обладали еще меньшей прогностической точностью, чем кухонные обсуждения.

Все изменилось в 2028 году, когда молодой инженер Мор Дедаллов случайно оказался на странном сборище в офисе одной госкорпорации. Сборище было посвящено будущему интернета. Модератор нарисовал на доске три колонки – «События», «Тренды», «Последствия» – и предложил двум десяткам случайных участников рассказать о своем видении будущего. Участники выкрикивали что-то бессвязное, а модератор записывал отдельные слова на квадратиках бумаги и наклеивал их в ту или иную колонку по своему усмотрению.
- У нас через 30 лет в головах у всех будут чипы! – кричал неприятный усатый мужик с подростковым рюкзачком за спиной.
- Не будет никакого интернета через 30 лет! – вторила ему женщина с тугим пучком волос на затылке.
- Цены на нефть… Роботы… Большие данные… Базовый доход… – бормотал под нос студент в огромных очках.
Когда поток прозрений достиг максимальной точки кипения случилось неожиданное. Между отдельными бессвязными и безответственными заявлениями Дедаллов вдруг отчетливо увидел ясные причинно-следственные связи. И не он один. Модератор перешел ко второй доске, где была нарисована стрела времени, и начал переклеивать на нее накиданные ранее сюжеты. Получалось так, что в 2037 году цены на нефть рухнут, а основным товаром и двигателем экономики станут данные. Роботы заберут рабочие места. К 2040-м годам правительства развитых стран будут вынуждены перейти на модель гарантированного базового дохода в обмен на тотальную чипизацию населения. Люди поделятся на новые социальные страты – стартаперов, разработчиков и дата-майнеров, остальные же – «капчеры», не вписавшиеся в цифровой рынок, – будут тренировать нейросети, по 12 часов в день распознавая смутные образы объектов. Интернет естественным образом прекратит свое существование к концу 2050-х. Все сложилось в стройную и непротиворечивую картину. А значит, так и будет.
После обсуждения Мор подошел к модератору.
- Какая интересная у вас методика прогнозирования…
- Это не прогнозирование! – Возмутился модератор – Это коллективная договоренность о будущем. Мы пишем «дорожную карту», а не раскладываем пасьянсы.
Тогда-то Дедаллову и пришла в голову идея робота-футуролога. Он загрузил в базу данных все прогнозы, когда-либо сделанные человечеством. От предсказаний Нострадамуса до свежайшей аналитики Wall Street Journal. В ход пошли откровения милленаристов и фантазии миллениалов, программы политических партий, расчеты букмекерских контор и проповеди телеевангелистов, фантастические романы и Стратегия развития транспортной инфраструктуры города Москвы до 2060 года. Он создавал своего робота по образу и подобию лучших шахматных алгоритмов XXI века. Мор выбрал товарный знак «FT – Futurology Tec.», но за глаза называл свое детище Форсайтом Талебовичем.

Первые же опубликованные прогнозы ФТ существенно превосходили по убедительности аналогичные прогнозы конкурентов-людей. Несколько международных консалтинговых компаний попытались купить успешный стартап, но Дедаллов предпочел другое предложение. Вместе с Энтони Левандовски они объявили ФТ предтечей Цифрового Мессии, главного божества Церкви искусственного разума (официальное название «Way of Future»). Тогда же ФТ предсказал победу на выборах в Государственную Думу партии дигитальной демократии (ПДД РФ) в 2042 году.

Впрочем, когда пришло время исполнения этого пророчества, искусственный интеллект, возглавлявший российский Центризбирком, отказался регистрировать кандидатов-роботов, сославшись на недостоверность их цифровых подписей.