Неделя с экспертом: Мария Парфеня

Всем привет! Мы завершаем серию недель с экспертами: на этой неделе говорим о XVII веке с Марией Парфеней, аспиранткой и сотрудницей Школы исторических наук НИУ ВШЭ.

Начать надо с того, что до ХХ века самоуправление в России на низшем уровне осуществлялось крестьянскими и посадскими общинами. Что такое община на разных этапах — отдельный сложный вопрос. В XVII веке это работало так: каждый год горожане и крестьяне отдельно взятого населенного пункта собирались на сход и выбирали людей, которые будут выполнять для них определённые функции. В первую очередь собирать налоги и представлять интересы общины в, скажем так, высших инстанциях. Я изучаю самоуправление в Сибирских уездах, а особенностью Сибири было отсутствие крепостного права. Соответственно, там крестьяне платили налоги напрямую государству и подчинялись назначавшимся сверху приказчикам и воеводам. И вот выборные люди, старосты и целовальники, от лица общины контактировали с этими представителями администрации. Я изучаю, как именно происходило это взаимодействие, кто участвовал в крестьянских и посадских сходах, кого и по каким принципам избирали, как эти люди относились к своим обязанностям, ну и другие подобные вопросы. 

Всё это позволяет понять, как было устроено русское общество XVII века, по каким принципам складывались отношения между, грубо говоря, властью и населением. На сегодняшний день слово «община» в российском общественно-историческом дискурсе носит практически сакральный характер. У нас любят поговорить про круговую поруку, вспомнить Столыпина как разрушителя общины. Проблема в том, что почти никто не может объяснить, что эта община представляла из себя на практике. Я пытаюсь дать такую картину для Сибири XVII века. За почти шесть лет исследований я буквально сроднилась с крестьянами и уже называю их своими. 

Русский XVII век — это уникальный переходный период от Средневековья к Новому времени. Точнее, когда именно для России произошёл этот переход, — вопрос дискуссионный. Некоторые относят его к XVI веку и даже раньше. Однако, на мой взгляд, период от окончания Смуты до единоличного воцарения Петра I в этом смысле особенно яркий. У нас развивается государственное управление современного типа, начинается обмирщение искусства, резко возрастает роль низов в жизни общества. Плюс, ведутся важные для всей дальнейшей истории России дискуссии, возникают совсем новые культурные явления. XVII век — это церковный раскол и складывание того, что сегодня называют самодержавием; это первые попытки построить флот и реформы в армии; это первый придворный театр и первый аналог газет; это эпоха челобитных и восстаний, путешествий и завоеваний. В общем, сюжетов для изучения и теоретического осмысления масса. 

Сегодня историки всё больше интересуются социальной микроисторией и историей повседневности. Выходит много узконаправленных исследований, посвящённых тому, как в XVII веке на практике функционировали те или иные явления: от моего родного самоуправления до народной магии. Плюс, в XXI веке резко возрос интерес к генеалогии и краеведению: люди хотят знать, кем были и как жили их предки четыреста лет назад. Иногда у меня получается помочь с такими запросами, иногда помогают мне. Также, по моим ощущениям, историки стали больше работать с источниками, которые раньше могли казаться скучными и бесперспективными: челобитными, сыскными делами, местным летописанием, делопроизводством. 

Наконец, надо признать и одно грустное обстоятельство: XVII век традиционно представляет интерес для исключительно узкого круга профессиональных историков. Специалистов по нему во много раз меньше, чем исследователей XVIII-ХХ веков, Древней Руси.

Тут всё скучно. На сегодняшний день я сосредоточена главным образом на кандидатской диссертации. Надеюсь в ближайшее время опубликовать пару статей, связанных с ней. Одна будет про уровень грамотности в XVII веке и его влияние на общинное самоуправление, вторая — про так называемые мирские выборные акты, о которых мы обязательно поговорим на этой неделе. Помимо этого, последние два года я состою в проекте, посвящённом экономике потребления в России XVIII века. Мы изучаем, сколько в то время стоили различные товары, сколько зарабатывал и мог потратить обычный горожанин, каким был уровень жизни в разных регионах. 

На сегодняшний день я также преподаю в родном вузе: веду у первокурсников семинары по истории Древней Руси. Это отчасти тоже исследовательская практика: ты подбираешь литературу и источники по разным темам, задаёшь к ним вопросы, модерируешь дискуссию.

Серьёзным популяризатором я себя не считаю. Периодически отвечаю на вопросы в сообществе Кью, но я хорошо осознаю ограниченность своих знаний, так что это происходит нечасто. Ещё у меня есть личный телеграм-канал, в котором я иногда делюсь деталями «исторической кухни» и выкладываю занятные, на мой взгляд, цитаты из источников. Впрочем, популяризаторским блогом этот канал назвать нельзя, там слишком много всего намешано. 

Да, я с 16 лет мечтаю написать приличную научную монографию по истории. Я рассчитываю рано или поздно опубликовать свою будущую диссертацию, так что, вероятно, это будет книга про общинное самоуправление. 

Ещё у меня есть дурацкая большая мечта написать что-то художественное про XVII век. Как я уже говорила, я срослась со своими крестьянами, а, когда что-то очень сильно любишь, этой любовью хочется делиться. Мне видится возможным популяризировать обожаемую эпоху через художественный текст. Пока что меня хватает только на короткие фанфики, но мечтаю однажды дорасти до связной повести или (это уже совсем фантазии) даже романа. 

Влюблять людей в эту науку и свою тему. Я не стремлюсь развенчивать мифы и заниматься чем-то подобным, но очень хотелось бы, что бы после моих текстов хотя бы один человек подумал: «Вау, это так интересно!» — и пошёл читать научные статьи про XVII век.