Данный вопрос слишком большой, чтобы описать его в рамках небольшого ответа, поэтому я укажу лишь некоторые, как мне кажется, наиболее важные моменты, если же их окажется недостаточно, читатель всегда сможет ознакомиться самостоятельно с указанной в тексте литературой.
Феномен американского расширения на запад рассматривался историками со второй половины XIX века.
Наиболее полно этот научный поиск кристаллизировался в теории "фронтира". Отцом теории фронтира заслуженно считается американский историк конца XIX – начала XX века Фредерик Тёрнер. Фигура Тёрнера затмевает собой не только его коллег, но и предшественников. Помимо концепции фронтира, Тёрнер сформировал собственную школу, названную впоследствии «прогрессивной».
«Прогрессивная школа» сохраняла в американских исторических кругах ведущие позиции до 40-х годов прошлого века. Общей позицией для этой школы было осмысление исторического развития через призму экономических факторов. (Прогрессивная школа» не была единственным влиятельным направлением в исторической науке США, многие авторы хотя и были близки к подходам этой школы, все же дистанцировались от неё. Висконсинский историк Джон Коммос является одним из таких авторов. Объектом его изучению стала история труда и рабочего движения в США, в которой он применил схожую с прогрессистами методологию. Успех его работ способствовал созданию «школы Коммоса». Однако, это уже другая история).
Вернемся к Тёрнеру. Первыми статьями, которые стали программными для утверждения концепции фронтира, являются «Значение истории» (1891) и «Проблемы в американской истории» (1892) (данные работы доступны в сборнике: Turner F., Edwards E.The early writings of Frederick Jackson Turner: with a list of all his works compiled. Madison: The University of Wisconsin press. 1938. Первая работа – С. 41-68., вторая – С. 69-84). Существовавшая в те годы влиятельная философская концепция социального дарвинизма явилась основой у Тёрнера для изучения факторов колонизации Запада США. Закономерность колонизации предприимчивыми смелыми переселенцами, ищущими лучшей доли и несущими слова Господа, выглядела вполне самоочевидной. Граница и заселяемые местности «вытягивали» избыток людей с восточного побережья, что способствовало уменьшению социальных противоречий и сохранению социальной и политической стабильности в землях центра. На новых местах формировались небольшие промысловые сообщества (охотники, шахтеры, трапперы и т.п.) стремившиеся защитить свою землю и двинуться вперед если добычи становилось (Тёрнер Ф. Фронтир в американской истории. М.: Весь мир, 2009. С. 96).
Концепция Тёрнера, вобрав в себя аргументацию исключительности американской демократии стала с ней неразрывно связана. Впервые сформировав идею фронтира в 90-х гг. XIX века, и окончательно изложив её в работе «Граница в американской истории», вышедшей в 1921 году, Тёрнер подчеркивал, что из массы факторов, определявших суть американской демократии и характер американского общества именно фронтир выступал главным явлением американской истории (Тёрнер Ф. Указ. соч. С. 226-227). Каждый шаг «фронтира», цивилизационной границы между освоенными и дикими территориями, отдалял Америку от Европы, и чем дальше пионеры продвигали границу на запад, тем отчетливее становилась самобытность национального американского сознания, т. е. совокупность политических, экономических, нравственных, религиозных взглядов и убеждений американцев. Миф фронтира символизировал драматическую борьбу между «дикостью и цивилизацией» (цит. по: Вихрова К.А. Постапокалиптический сюжет в американском кино 1990–2000-х гг. дис. маг. СПб., 2018. С. 46). Колонисты осваивали новые территории не только физически (с одной стороны, преображая ландшафт, основывая там новые поселения, занимаясь сельскохозяйственным трудом и охотой, рыболовством, с другой – вступая в конфликт интересов с местным населением, выход из которого далеко не всегда был мирным), но и культурно (они переносили принципы своего молодого государства, демократии на новые зоны, символически «оплавляли» новую территорию своими смыслами). Когда колонисты покидали освоенную зону восточного побережья, им раз за разом требовалось проходить путь предков от цивилизации городов к дикости фронтира и «приносить цивилизацию с собой», осуществлять самоэкспансию в неупорядоченный мир неосвоенной земли, присваивать ее и расширять границы государства. Если на восточном побережье кто-то чувствовал себя обделенным и несчастным, всегда можно было отправиться на Запад вслед за Американской мечтой о лучшей доле. Фронтир представлялся свободой в том числе и для женщин, именно там можно было попытаться найти достойного мужа, а в случае если избранник оказывался недостойным, сложностей, связанных с разводом, практически не возникало (Ялом М. История жены. М.: Новое литературное обозрение, 2019. С. 186-192.).
Таким образом, экономические факторы тесно спаивались с социальными и идеологическими, как бы подпитывая и поддерживая друг друга.
В 2020 году на русский язык была переведена книга британского историка Джона Гревилла Покока "Момент Макиавелли: политическая мысль Флоренции и атлантическая республиканская традиция". Я предлагаю её читателю к ознакомлению в качестве одной из интереснейших позиций для анализа идеологического наполнения американского колониального движения. Джон Покок показывает, что флорентийская традиция республиканской власти, через Англию (а позже Великобританию) достигла британских колоний в Америки, но пройдя этот путь значительно изменилась. Республика ко второй половине XVIII века вобрала в себя некоторые черты империи. Самой ключевой такой чертой было стремление к продвижению границ и таким образом "обеспечению безопасности за сет завоеваний" (Покок Дж. Момент Макиавелли. М.: НЛО, 2020. С. 710).
Также советую обратиться к работе С.В. Назарова "Историография Всеобщей истории", изданной в 2002 году в Армавире. В ней автор предпринял успешную попытку собрать имеющиеся к тому времени концепции изучения хода исторического процесса (в том числе и американской колонизации Запада) и описать их "+" и "-".