Они о нас #конкурс #подборкамоеймечты

Задолго до масштабного «возвращения имён» Стивен Коэн в своей диссертации 1968 г. создал подробную и точную биографию незаслуженно забытого в советское время партийно-государственного деятеля. Новое знакомство с Николаем Ивановичем состоялось для широкого ещё советского «зрителя» в 1988 году, до этого книжку изымали с выставок сотрудники компетентных органов и большие любители литературного жанра.

Исторической предопределённости не существует, альтернатива есть всегда, говорит нам Стив, начиная разговор о пути «любимца партии», ведущей фигуре на политической арене того времени. В центре книги идея о бухаринском особом пути для страны Советов. Заря коммунизма для Бухарина, да и для многих других, окрасилась в багровый цвет в самом трагическом смысле этой метафоры, надолго похоронив любые мысли о дискуссии.

Доскональное изучение перипетий биографии противоречивого генсека заняло у американского автора без малого 20 лет. Исследование, начатое в начале 1980-х, с архивной революцией приобрело необычайную актуальность. Работа с источниками, многочисленные интервью с семьёй и очевидцами вылились в значительный талмуд с обширной библиографией.

Оттепель, наверное, лучшее время в жизни государства Российского, и Таубман описывает шаг за шагом становление и деятельность великого и ужасного Никиты Сергеевича, простого как прямая линия партийного функционера, провального экономического реформатора, волюнтариста и человека, заслуга которого всё же состоит в том, что с него можно начинать отсчёт лидеров, которые могли себе позволить уйти по собственному желанию.

В списке напрашивается дедушка Ленин, но хочется упомянуть недавнюю книгу не профессионального историка, но журналиста, которая пытается разобраться в таких явлениях как русское евразийство и Александр Гельевич Дугин. Получается спорно: кое-где сумбур, кое-где наив, Дугин, Николай Трубецкой и Лев Гумилёв скинуты в один котёл с Путиным и ГУЛАГом. Но русский мир о русском же мире не предлагает вразумительного: никто из «мудрецов» в башнях из слоновой кости не привык работать в жанре «поп», а вгрызаться в заумную заумь лимитированных монографий люди не обязаны. Кловер старается, пожалейте иностранца, разобраться что к чему порой и отечественному зрителю партий в геополитические нарды ой как не просто.

Дорогой Леонид Ильич для многих отечественных читателей является больше частью ностальгии, нежели объектом для исследования. Необходимая для объективности и интереса к теме дистанция возникла совсем недавно, но как молодую поросль брежневедов, возносящих Брежнева больше по фану, так и графоманов-публицистов значительно старше готова потеснить немецкая исследовательница Сюзанна Шаттенберг, создавшая по сути первую научную биографию, основываясь на доселе неизвестных архивных документах. Информативно и доступно, без историософских построений и ресентимента, автор выводит вождя из поля воздыханий о утраченном, придавая его фигуре объёмность.

Ну что же, с почином! Недавний монументальный труд, который многими русскими сталиноведами со стажем, находящихся по разные идеологические баррикады, считается одним из лучших из написанного о «кремлёвском горце». Масштабное исследование, несмотря на огрехи – новый must have после работ Олега Витальевича Хлевнюка.

В 1-м томе, который русский перевод и редактура довела до 2-х отдельных книг, даётся контекст агонизирующей российской империи и зародившейся в хаосе Советской России, а кроме того биографии лидеров тех, кто не смог удержать золотую рыбку власти в своих руках. Постепенно автор переходит к роли Сталина во всём этом «весёлом» хороводе конца и начала времён, заводя разговор о тех самых «парадоксах власти», коими и озаглавливается данная часть исследования.

2-й том в процессе перевода, 3-й же не дописан и самим автором, к чему подведёт и где остановится Коткин и какие расставит финальные акценты неизвестно, но ужасно любопытно.