Сталинская конституция была очень демократической. Не знаю, самой демократической или нет (в частности, была ли она более или менее демократична, чем в Германии при Гитлере и в Италии при Муссолини) но очень. Гражданам гарантировалось много чего: независимое от национальности всеобщее равенство (спросите у советских греков, евреев, калмыков, корейцев, немцев, татар, турок, чеченцев, ...) право на труд и на материальное обеспечение в старости. Свободы тоже гарантировались – и слова, и печати, и собраний, и шествий. Голосование, обратно же, гарантировалось тайное.
На самом деле из этого было только право на труд. В особенном объеме это право реализовывалось в ГУЛАГе, но вне его с ним тоже все было в порядке, особенно, когда запретили увольняться и стали сажать за опоздания.
Гарантированное великой сталинской конституцией право на матобеспечение в старости тоже было. Правда, не у всех. Одним, например, бывшим военослужащим и партийным активистам пенсии платили, а другим стали платить только при Хрущеве (о размере этих пенсий - отдельный разговор).
И совсем хорошо было со свободой. И слова, и собраний. Каждый, кому было поручено выступить на собрании, свободно мог озвучить выданный ему текст. А кому не было поручено – тоже мог. После чего ему предоставлялась возможность воспользоваться правом на труд в объеме, зависящем от того, что именно он свободно говорил.
В заключение анекдот советских времен.
Приходит человек в юрконсультацию:
- Скажите пожалуйста, имею ли я право ...
- Имеете.
- Подождите, я не договорил. Я хочу знать, имею ли я право ...
- Я же вам говорю: имеете.
- Да выслушайте, наконец! Я спрашивею, могу ли я...
- Не можете.