Ну без доньи Марины, как без простого звена в цепи переводов "ацтекский-майя-испанский", конечно же, обошлись бы. Сложнее было бы обойтись без Херонимо де Агиляра ("майя-испанский"), с которым Кортесу действительно повезло, но про которого почему-то редко вспоминают. Агиляр еще и на 1000% был лоялен конкистадорам ибо сам был испанцем, т.е. странным было бы заподозрить его в предумышленном искажении переводимого, что могло бы иметь место в ситуации с переводчиками из числа местных (а такие тоже были, еще до появления Марины и Агиляра, например, индеец Мельчорехо). С теми же тотонаками — первыми своими союзниками, — Кортес договаривался через Агиляра и каких-то местных толмачей, без участия Марины, которая не знала тотонакского языка.
Однако, Марина была не просто переводчицей. Она, судя по всему, еще и очень глубоко понимала местную культуру, что лично для меня является подтверждением ее знатного происхождения в спорном вопросе о ее корнях. Таким образом, она могла дать испанцам куда больше,чем просто безвольная несведущая переводчица-рабыня.
В Чолуле Марина, безусловно, оказала испанцам неоценимую услугу — тут без вопросов. А учитывая то с каким уважением о ней отзывались современники-конкистадоры, и, например, тот факт, что Кортес ее еще и в свой поход в Гондурас потянул, (хотя, казалось бы, к тому моменту других толмачей, что индейских, что испанских, уже пруд-пруди было на любой вкус), думаю сами испанцы очень высоко оценивали ее заслуги. Вообщем, роль у нее была, конечно, не ведущая, но вполне себе значимая.