Привет, это Максим Литаврин.
ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА
Бывают дни, когда в пять утра обнаруживаешь себя сидящим в шкафу и выстукивающим по полкам непонятный ритм костяшками пальцев. В промежутке между двумя редкими-пятью частыми ударами и одним редким-одним частым — знали бы вы, как я ненавижу именно этот стук, потому что его невозможно обозначить нормально с первого раза — на тебя шумно съезжает пиджак с вешалки, ты роняешь пишущий звук айфон на пол и чертыхаешься: теперь все заново, а еще можно разбудить соседей, которых от тебя отделяет не каменная стена крепости, а тонкие перегородки хрущевки.
Нет, я не сошел с ума и не поймал делирий на январских каникулах. Именно так я учил тюремную азбуку перестукивания, изобретенную декабристами. Теория проста: сократите алфавит до 30 букв, представьте его в виде таблицы 5х6; редкий стук — номер строки, а частый — номер колонки. Теперь вы можете общаться с товарищами по несчастью в соседних камерах; главное — чтобы не застукал унтер-офицер, иначе можно и в карцер.
Митя Ткачев написал исторический текст про межкамерную связь в русской тюрьме до изобретения мобильных телефонов и дорог, а я сделал тест: в конце текста вы можете послушать стук и попробовать разобрать, что это было.
По воспоминаниям, декабристы и другие политзаключенные изловчились до того, что могли общаться на этом языке свободно. У меня же вышло настучать только самые простые слова — и то мы заменили записанный мною стук из шкафа на синтезированный, чтобы было ритмичнее и понятнее.
Азбука просуществовала больше ста лет — пережила декабристов и даже Большой Террор. Приобщитесь к славной русской традиции! Главное, чтобы дома, а не на практике.