Основное в лентах Тарковского - это ВСМАТРИВАНИЕ. В пространстве его лент зритель смотрит на кадры как стоящий в храме смотрит на иконы. Все внутренние силы смотрящего задействованы на то, чтоб через зрительную картинку суметь воспринять некое личное послание.
Как будто внутренность собора —
Простор земли, и чрез окно
Далекий отголосок хора
Мне слышать иногда дано.
Природа, мир, тайник вселенной,
Я службу долгую твою,
Объятый дрожью сокровенной,
B слезах от счастья отстою.
(Пастернак)
— у Тарковского в каждом кадре присутствует это ощущение.
В американском подходе к видеокадрам главный принцип - динамика события, жест, трюк, напряжение и интрига сюжета. Они держат внимание зрителя, не дают ему отвлечься и заскучать. Американская версия не предполагает зрителя, пришедшего не развлечься, а участвовать в священнодействии.
Именно эта разность мировоззрения — главное отличие обеих лент. Она символична, потому что у Тарковского из всех русских режиссеров в наибольшей степени передано это качество русской культуры (иконографичность). При том, что, казалось бы, кинематограф по умолчанию предполагает отказ от сосредоточенности, от напряженной статики всматривания и вслушивания. Тарковский уверенно ломает этот стереотип.