«Отцовство — социальная выдумка.»
Маргарид Мид.
«Отец — биологически необходимое,
социально — случайное.»
Любимая поговорка русских женщин
Последняя треть двадцатого века охарактеризовалась невиданной доселе в истории человечества необъявленной войной против мужчин, имеющих своих детей, то есть против отцов.
Вся западная цивилизация, включая Россию, словно бы задалась одной-единственной целью — уничтожение отцов как класса, и с маниакальным упорством стала воплощать ее в жизнь.
Наступившие последствия этой бойни тридцать лет назад не смог бы предвидеть в своем распаленном воображении даже самый изощренный автор «ужастиков».
Энгельс в своем труде высказал мысль, что матриархат был, он не мог не быть, а Маргарид Мид «доказала», что он имеет место. Так было положено начало возрождению и вознесению на новый уровень дремавшей кое у кого веками мечты о «золотом веке» матриархата — безраздельного женского царства, обслуживаемого мужчинами-рабами, где женщина величественна лишь потому, что она женщина, а ее дети — ее собственность.
Феминизм, прикрываясь лозунгами о женском равноправии, поднял эту идею на свои знамена и победным маршем понес ее в жизнь. Но феминизм - лишь следствие воли нового тоталитаризма, нашедшего на нашу планету в начале двадцатого века.
Чтобы править, ему нужны были люмпены, маргиналы без истории, традиций, религии и памяти своих предков, то есть те, кому нечего было терять, кого всегда в любой момент можно бросить в очередную «топку», чтобы из искры возгорелось пламя.
Отец может передать своему сыну в наследство не только свое хозяйство, но и преемственность своего рода, честь, благородство. Такой мужчина новым тоталитарным вождям был не нужен. Сословия, род — были уничтожены, а женщина была призвана стать единственным посредником между бытием и своим потомством.
Она не может передать своим детям КУЛЬТУРУ, но очень даже в состоянии донести волю новоявленных божков.
Теория на практике была успешно опробована в границах новых тоталитарных территорий, а в шестидесятые годы началась ее массовая экспансия на Запад, правда, в этом случае цели ставились несколько другие — разложение среднего западного класса, который являлся главным препятствием к осуществлению грандиозного плана Мировой революции.
Правда, нет, вру, и на Западе все началось гораздо раньше — с момента предоставления женщинам равных избирательных прав. Тоталитарные идеологи рассчитывали, что женщинам быстро удастся занять путем выборов властные кабинеты, но этого не случилось, тем не менее, женщины стали электоральным большинством, и этого уже было вполне достаточно, ибо теперь любой западный политик становился зависимым, в первую очередь, от женского легко управляемого волеизьявления, и обязан выполнять его волю или тех, кто выражал эту волю.
Сейчас, спустя десятилетия, уже не секрет, что западный феминизм был изобретен в тоталитарных лабораториях и затем экспортирован за океан, после чего успешно высажен на западную почву.
Бетти Фридан — праматерь современного американского феминизма, как и множество ее других соратниц и соратников менее известных или не известных широкому кругу вовсе, тщательно скрывают свое достоверное прошлое.
Если судить по ее революционной книге «Женские мистики», она — всего лишь бывшая домохозяйка и мать, которой опостылела эта роль. «Благоустроенные концлагеря» — охарактеризовала она американские предместья, «концлагеря», в которых «томились» за воображаемой колючей проволокой миллионы «несчастных и подневольных» женщин.
На самом деле, Фридан не была ни домохозяйкой, ни примерной матерью и у нее не было опыта проживания в «благоустроенных концлагерях».
Она была активистской американской компартии, боготворила Сталина и мечтала о воцарении коммунизма в США. Многие подозревают ее еще и в шпионаже.
С воцарением маккартизма революционная работа в ее непосредственном виде под знаменами коммунизма стала невозможной, и Фридан с ее сторонницами разворачивают ее уже под знаменами женского равноправия, борьбы с притеснениями негров и за свободу уальных меньшинств. Методы и задачи те же, а «обертка» совсем иная.
И едва ли не самое первое чего добились американские феминистки — безоговорочное право женщин забирать своих детей в случае развода. Борчихи за «равноправие» вытребовали принятия закона, где было черным по белому написано о неполноценности отцов в силу своей принадлежности к мужскому полу.
Подобные законы были приняты и в других западных странах. Достаточно в этих с позволения сказать законах заменить слово «отец» и «мужчина» на слова «негр» или «еврей», как со стопроцентной вероятностью можно прогнозировать, как вздыбиться все «мировое сообщество», а авторы закона будут заклеймены расистами и антисемитами, но, видимо, мужчины находятся в стороне от правовой системы, являются ее изгоями.
Существуют права женщин, негров, уальных меньшинств, права животных, включая права растений и насекомых, не существует лишь одной категории права — прав мужчин вообще и отцов в частности. Борцы за права из Австралии вот-вот добьются предоставления равных прав человекообразным обезьянам, отцы, видимо, затерялись у них где-то между сумчатыми и утконосами. Наверное так.
Из личного опыта автору не раз приходилось сталкиваться с убеждением, как российских мужчин, так и женщин, что и в России также существует подобный закон, закрепляющий за матерями право исключительной собственности в отношении своих детей и сводящий мужскую роль лишь к уплате алиментов.
В действительности же в СССР и ныне в России никогда таких законов не было.
Более того, и прежнее семейное законодательство и нынешнее устанавливает абсолютно равные права и обязанности отца и матери в отношении своих детей.
В этом плане российский Семейный кодекс — более передовой документ, чем законы многих западных стран, кичащихся своей многовековой демократией.
Правда, в российском законодательстве отсутствует такое прогрессивное положение как совместная опека, которая широко распространена в странах Запада.
Однако российское равноправие существует лишь на бумаге. По разным данным от 95 до 97% детей после развода автоматически передаются матери, для сравнения на Западе этот процент колеблется в районе 9085% плюс 1015% детей остается под совместной опекой.
Так что, как видите, вся «прогрессивность» нашего законодательства — всего лишь фикция. Более того, в СССР существовала «рекомендация» Верховного суда для судов нижних инстанций о предпочтительности передачи детей под опеку матери после развода. Удивительный документ, попиравший и законы и Конституцию, испеченный органом, назначенным эти законы и Конституцию защищать!
Подобное положение было отменено всего несколько лет назад. Новая рекомендация предлагает судьям определять «достойного» родителя, исходя из интересов ребенка. Но на практике за несколько этих лет так ничего и не изменилось.
В обывательском сознании твердо укрепился стереотип, что ребенок, разведенному отцу, вроде как и не нужен, поэтому де дитя автоматически и остается у матери, тогда почему суды и матери игнорируют требования тех отцов, которые все же хотят воспитывать своих детей и после развода?
В реальности же автору известно достаточное количество случаев, когда отцы пытались тягаться с системой, надеясь через суд и другие инстанции отстоять свои естественные отцовские права. Но каждый раз подобные потуги заканчивались ничем.
Случаи, когда отцы в честной борьбе в суде при прочих равных условиях выигрывали бы опеку над своим ребенком, можно считать на пальцах. Судьи цепляются за любую возможность, ищут малейший повод лишь бы оставить ребенка у матери во власти матриархата.
Отец может быть прекраснейшим из людей с точки зрения человеческих качеств, иметь хорошие материальные и жилищные условия, что немаловажно для роста и развития, образования ребенка, в конце концов даже ребенок может быть более привязан к отцу, чем к матери и выражать свое желание остаться с отцом. Все это не имеет никакого значения!
Для суда ребенок — безусловная собственность матери, которой та имеет фактическое право распоряжаться по своему усмотрению. И отцам дети в большинстве своем остаются тогда, когда матери сами отказываются от своих детей.
То есть, не ЗАКОН, а слово матери для суда является законом!
Ну, а мать может быть проституткой, наркоманкой, алкоголичкой, последовательницей какой-нибудь секты — тогда у отца появляется шанс отсудить свое чадо, но какой шанс! — ему потребуются месяцы, а часто и годы, чтобы из раза в раз, принося с собой все новые доказательства и свидетельства, оспаривать опекунство своей бывшей супруги. За эти месяцы и годы мать вполне может сделать своего ребенка наркоманом, пристрастить к алкоголю, отправить в десять лет на панель, но суд будет по-прежнему уо, что называется «из последних сил» делать все, чтобы ребенок не достался отцу.
Всякий отец, который становился на этот путь, знает как это трудно, иногда почти невозможно доказать даже очевидную вину бывшей супруги. Сравните, «вина» отца является «виной» просто по определению, только потому, что он отец, мужчина. Еще меньше шансов существует у отцов, когда мать не проститутка и не наркоманка, а всего лишь ребенок не желает жить с ней, а желает жить с отцом. Так одному отцу в подобной ситуации пришлось судиться шесть лет подряд и каждый раз суд возвращал его бывшей жене сбежавшую «собственность», кончилось тем, что мужчина просто перестал апеллировать к закону и остался «незаконным» отцом со своим сыном. Очень интересная история!