Народный поэт России.
XXI ВЕКУ
Спадёт с очей твоих завеса,
И ты узришь, как мир людей
Под погребальный марш Прогресса
Стремится к бездне всё быстрей.
Но ты пока не видишь это,
Ты в суете погряз мирской,
Лишь сердце чуткое поэта,
Как атмосферою планета,
Объято страхом и тоской.
РОССИЯ
Под крики шайки оголтелой
Чужих и собственных Иуд,
Тебя босой, в рубахе белой
На место лобное ведут.
И старший сын указ читает,
А средний сын топор берет,
Лишь младший сын ревмя-ревет
И ничего не понимает…
Поэт не приукрашивает себя - он, временами, такой же трус, как и большинство- всё понимает, но помалкивает, боясь полицейских, держимордовых мер:
А я видел, как били “бомжа”
За кольцо колбасы. Били долго.
Били с толком его, не спеша,
С беспощадной улыбкой –
Как волка.
Он пытался им туфли кусать,
Под прилавок хотел закатиться.
И никто не посмел заступиться,
Только я вот решил… написать.
Это была картинка прошлого. Это уже было. Но ведь было!!! Как плата за переход к капитализму - люди в топку истории.
Одежда чуть ли не тряпьё,
И неказиста хата,
Но разве нищ я, коль моё
Всё золото заката,
И серебро ночной реки,
И бирюза рассвета.
Эх, олигархи… Жаль мне вас
Всей жалостью поэта.
И неказиста хата,
Но разве нищ я, коль моё
Всё золото заката,
И серебро ночной реки,
И бирюза рассвета.
Эх, олигархи… Жаль мне вас
Всей жалостью поэта.
Я помню всех по именам,
Кто нас учил, что труд — награда.
Забудьте, милые, не надо…
Труд — наказанье Божье нам.
Как может быть мой дух высок,
Когда до поту, до измору
Я за говядины кусок
Дворец роскошный строю вору?
Ведь я потворствую ему,
Ведь я из их, выходит, своры…
О век! Ни сердцу, ни уму,
Ни духу не найти опоры.
НИЩАЯ
В коробку кинул сто рублей,
Хотел казаться я добрей,
Чем есть на самом деле.
Хотел казаться я добрей,
Чем есть на самом деле.
Но русский дух — нет шире духа.
«Возьми, — сказала мне старуха, —
Обратно деньги, не греши!
Ты подал их не от души.»
«Возьми, — сказала мне старуха, —
Обратно деньги, не греши!
Ты подал их не от души.»
И я пристыженный и робкий,
Взяв свою сотню из коробки,
Поплёлся медленно к воротам,
В душе гордясь своим народом.
Взяв свою сотню из коробки,
Поплёлся медленно к воротам,
В душе гордясь своим народом.
90-е годы
Мы жили в большой и богатой стране,
Но въехал к нам всадник на черном коне,
Нашлись, кто открыли ворота ему,
И все погрузилось в смердящую тьму.
И денно, и нощно сгущается тьма,
А судьбы людские — тюрьма иль сума.
«То воля народа! То воля народа!» —
Кричат подлецы, что открыли ворота.
ОКНО В ЕВРОПУ
Я жить так больше не хочу.
О, дайте мне топор, холопу,
И гвозди, я заколочу
Окно постылое в Европу
И ни к чему тут разговоры.
Ведь в окна лазят только воры.
Солнце встало. Как и надо,
Голубеют небеса.
Похмелённая бригада
С «матом» лезет на леса.
А прораб, слюнявя чёлку,
Плотью чуя блудный гон,
Голоногую девчонку
Тащит в вахтовый вагон.
Истопник глядит и злится,
И от зависти томится, —
Тлеет «прима» на губе,
А в котле смола курится.
Глянь, Господь, что тут творится.
Это строят храм Тебе.
****
Стало мало русского в России.
Всё заморье к нам переползло,
Исподволь подтачивая силы,
Молча мировое сея зло.
Издаёт бесовские законы —
На костях устраивать пиры…
Отчего ж мы, русские, спокойны?
Потому что это до поры…
© Николай Александрович Зиновьев
*****
Стояла летняя жара, И Мама жарила котлеты, И я вершил свои дела, Пускал кораблик из газеты, И песня русская лилась, Из репродуктора с прихожей, Не знаю, чья была то власть, но жизнь была на жизнь похожа…
© Николай Александрович Зиновьев
******
Отныне всё отменено,
Что было Богом нам дано
Для жизни праведной и вечной.
Где духа истины зерно?
Верней спросить: «Зачем оно
Людской толпе бесчеловечной?»
Итак, грешите, господа.
Никто за это не осудит.
Не будет страшного суда,
И воскресения не будет.
© Николай Александрович Зиновьев
******
Не сатана ли сам уже
В стране бесчинствует, неистов?
Но тем достойнее душе
В такой грязи остаться чистой.
Держись, родимая, держись.
И не спеши расстаться с телом.
Крепись, душа! В России жизнь
Всегда была не легким делом.
© Николай Александрович Зиновьев
********
Напрасно обновлённую Россию
Вы ищите у мэра на балу.
Она седой старухой в магазине
Буханку хлеба прячет под полу.
Но, Боже мой, куда с её сноровкой?
С руками, что работали весь век?..
Увидели, конечно. И «воровкой»
Назвал её не русский человек.
© Николай Александрович Зиновьев
*******
Диалог
Что такое? Кто ко мне стучится?
Может, это ветер там?
Кто там хочет в стеклах отразиться,
Стонет у оконных рам?
Голос ночи все-таки тревожит —
Что это за стук в окне?
Но никто, как будто бы, не должен
В этот час прийти ко мне.
А я живу в реальном мире,
Где жизнь весны полна,
Дышу в лугах зеленой ширью…
Вдруг: «Кто там?»
— «Это я, совесть запоздавшая…»
© Николай Александрович Зиновьев