Оглядываясь на сегодняшнюю работу с клиентом, я сочувствую девушкам и молодым женщинам, которые даже в период романтических отношений не всегда могут «найти подход» к своему возлюбленному. Минуту назад все было отлично, и вдруг он нахмурился, замолчал и перестал отвечать на вопросы. Как будто оба наткнулись на непробиваемую стену.
Сегодня такую стену я пробивала почти 4 часа. Большая часть из которых ушла на диагностику. Клиент попался упорный и волевой. Он хотел докопаться до ядра проблемы, которая вызывает у него ступор в ответственные минуты на работе. За почти 50 лет жизни он сумел худо-бедно приспособиться, но вместе с внешним контролем пришла психосоматика.
Сначала он завалил блок диагностических вопросов, и мой вердикт был: «К сожалению, мне не с чем работать, вы не хотите решать вашу проблему, и я не могу вам помочь!»
Как часто бывает в этом случае, клиент начинает настаивать и упрашивать. «Давайте поработаем. Давайте попробуем. Может, получится…»
Однако, вести сеанс в условиях явного саботажа было невозможно. Тем более в ДПДГ, где есть заданная структура проработки и большую часть работы выполняет сам клиент, следуя четким указаниям.
Я взяла другой диагностический тест, более провокационный, долгий, эмоционально заряженный. Им я пользуюсь для гипноанализа. Блок вопросов помог раскачать железобетонную логику сознательного уровня, хотя до настоящих глубоких чувств было еще очень далеко.
Типичный ответ, которым мужчины прикрывают социально нежелательные чувства - страх, гнев, обиду, вину: «Я чувствую то, что я чувствую». Читай: «Не твое дело, мне плохо, не лезь, всем будет только хуже».
Клиент злился, тормозил, юлил и выкручивался. Однако, мы вышли совсем на другое чувство, которое лежало в основе большинства его проблем. Это был подавленный гнев и неконтролируемая агрессия.
Так у меня появилось поле для работы, и мы начали сессию. И тут выяснилось, что у клиента заблокирован визуальный канал восприятия. Все наши совместные попытки вызвать картинку не увенчались успехом. К счастью, сессия была очная, и мы переключились на кинестетический канал. Однако и здесь мы постоянно натыкались на блоки. Подсознание категорически не хотело, чтобы «эти умники» копались в давних эмоционально заряженных проблемах.
Единственный путь, по которому мы смогли пойти без сопротивления, это регрессия. Правда, после стольких часов, регрессировать в травму было бы неэкологично.
Так что я отправила клиента в самый счастливый день его жизни, когда ему было 5 лет. Через 20 минут он вернулся оттуда спокойным и удовлетворенным. А я еще раз порадовалась, как гипноз помогает снимать напряжение и как он органично интегрируется в различные виды терапии.
Теперь до следующей сессии у клиента масса заданий: разобраться со вторичными выгодами, понять, хочет ли он избавиться от своей проблемы и как он видит жизнь без нее, записывать любые эпизоды, ассоциации, мысли, которые придут к нему за это время.
Мальчика били – мальчик решил, что больше не будет слабым и перестанет испытывать боль.
Мальчику запрещали проявлять негативные эмоции – мальчик начал их блокировать, попутно отключив и позитивные.
Мальчику было больно смотреть на жестокое обращение отца с матерью – мальчик перестал представлять картинки и даже редкие сны у него стали черно-белыми.
Мальчик перестал мечтать, слышать себя, доверять другим.
Мальчик вырос. Стал мужем, отцом, дедом. И понял, что больше не может так жить. Что хочет чего-то большего, настоящего. Хочет свободы.
Свобода - это личный выбор. А что выбираете вы?