Роман о великой любви Книга третья Глава сто одиннадцатая В смерти каждого присутствует смысл

Глава сто одиннадцатая
В смерти каждого присутствует смысл

        Направляясь вместе с Великой Марией в детскую, Лукреция прежде прочего поведала ей о том, что своего новорожденного сына она хочет кормить грудью сама.
        - Форма груди меня мало волнует, - приближаясь к детской, сказала она. – За тринадцать лет бесплодных усилий забеременеть у меня возникло стойкое отвращение к близости со своим мужем. Думаю, что и у него тоже. Возможно теперь, когда наша мечта о ребенке сбылась, что-то в наших отношениях изменится, но лишать своего сына материнского молока ради этой зыбкой надежды я не намерена.
        Оказавшись в детской, Лукреция присела на кожаный пуфик, стоявший возле кровати её новорожденного сына, и, сбросив со своих плеч тунику, оголила полные молока груди.
       Одна из двух рабынь, призванных неусыпно следить за новорожденным, взял малыша на руки, передала его в руки Лукреции. Найдя губами материнский сосок, малыш принялся жадно сосать молоко.
       - Не хвалите нашего сына, - обратившись к Великой Марии, стоявшей подле неё, сказала Лукреция. – Мой сын прекрасен. Этой характеристики довольно. Пока он пьёт молоко, я расскажу вам  о том, какая ужасная участь постигла Понтия Пилата.
       - Вы позволите мне присесть, - указав рукой на кожаный пуфик, стоявший чуть поодаль от того, на котором сидела Лукреция, спросила у неё Великая Мария.
      - Мой рассказ не будет долгим, но вы присаживайтесь, - ответила ей Лукреция.
      - Итак, - начала она свой рассказ. – Будучи отправлен императором Калигулой в отставку, Пилат поселился в этих местах. Это вам и без меня хорошо известно. Но вряд ли вы знаете о той беде, какая постигла семью Пилата после его вынужденного переселения в наши благословенные края. Его дочь, после скоропостижной смерти своего деда, наспех вышла замуж за какого-то простолюдина и осталась жить в столице Рима. Тогда как жена и сын Пилата прибыли с ним в Прованс. Возможно, местный климат пришелся им обоим не по вкусу, но буквально в течение одного месяца умер сперва сын Пилата, а затем и его жена. Не сумев пережить потерю прибыльной должности и смерти близких, Пилат бросился в реку Рону. Вы мне сейчас возразите, сказав о том, что берега Роны пологи и с них нельзя броситься в реку. Так вот Пилат сперва забрался на высокое дерево и уже с него бросился в реку. Воды реки не приняли его тела. Высокая волна выбросила тело Пилата на берег. При падении с дерева и будучи выброшен волной, Пилат сильно поранил своё тело. Исхлёстанное ветвями высокого дерева и израненное о прибрежные камни, его тело стало похоже на тела людей, подвергнутых бичеванию. Все это видел пастух, пасший коз на прибрежной поляне. Пастух хотел позвать на помощь людей, но следующая волна, обрушившись на берег, смыла окровавленное тело Пилата назад в реку. Найти тело пока не удалось. Его забрала река. Пастух, видевший всё это, клятвенно заверил моего мужа в том, что за всю свою жизнь он ни разу не видел на Роне таких высоких волн. Что вы обо всем этом думаете, Мария? - переложив новорожденного сына к правой груди, спросила Лукреция.
       - В смерти любого человека присутствует какой-то скрытый смысл, - ответила ей Великая Мария.
       - Какой смысл вам видится в смерти Пилата? – спросила Лукреция.
       - Пилат, насколько мне известно, всегда винил в своих личных просчетах кого-то другого. Будь то император, его жена или евреи. Своими действиями он сознательно спровоцировал два восстания, нещадно их подавив. Пилату доставляло удовольствие жестоко расправляться с теми, кого он считал своими врагами, но еще больше ему нравилось их унижать, - высказала свою точку зрения Великая Мария.
        Великая Мария хотела еще что-то добавить, но новорожденный, отпихнув ручонкой материнскую грудь и срыгнув фонтаном изо рта молоко, громко заплакал.       
        - Извините моего сына, Мария, - передавая новорожденного на руки одной из рабынь, произнесла Лукреция. – Я сперва провожу вас, а затем уже сменю тунику.
       Оказавшись за воротами виллы и сев в повозку, Великая Мария поспешила поделиться полученной от Лукреции информацией с Иосифом.    
       - Приказав унизить Иисуса бичеванием, Пилат заплатил той же монетой, - легко хлестнув вожжами лошадь, сказал Иосиф. – Но я не считаю это началом грядущего возмездия. Оно началось уже тогда, когда Пилат сместил первосвященника Каиафу, добившись назначения на этот пост Анануса бен Анануса. Затем император Калигула отправил в отставку самого Пилата, назначив прокуратором Иудеи Марцелла. Но главные события еще впереди.